Множество людей уходят незаметно для большинства, и память о них остается жить лишь в кругу близких родственников. Легенду же из масс выделяет то, что ее кончина становится трагедией национального, а то и мирового масштаба: каждый чувствует, что потерял родного человека, даже если никогда не был с ним знаком -
ван пис против.
Приблизительно такие эмоции сегодня массово переживают все, чье детство прошло в СССР: творчество Давида Яновича Черкасского когда-то объединяло народы крепче, чем все границы, гимны и слоганы вместе взятые, а теперь его смерть заставила забыть обо всех политических распрях и вспомнить, что вообще-то все мы родом оттуда, из мультиков про капитана Врунгеля, доктора Айболита и капитана Флинта. Давид Янович был удивительным человеком. Это подтверждают все, кто сталкивался с ним, пусть даже по касательной и всего раз в жизни. Он любил жизнь, умел ею наслаждаться, а главное - умел заражать этим чувством всех, кто был с ним рядом.
Сегодня, когда страна прощается с великим мультипликатором, я замолчу и дам слово одному из ближайших его друзей - поэту Аркадию Гарцману, который знал Черкасского на протяжении долгих лет. Они не только дружили, но и вместе работали: именно Гарцман написал слова тех самых песен, которые вы начинаете напевать, как только вспоминаете картины Давида Яновича - и про пиастры, и про бандито-гангстерито, и про зарядку, которая лучше рома. Рассказ Аркадия Семеновича посвящен не столько профессионалу, которым Черкасский, безусловно, был, и этот факт не нуждается в лишних подтверждениях. Он - о Человеке с его переживаниями и волнениями, слабостями и страстями.
Живом человеке, который не страдал от своей гениальности, а напротив, наслаждался ею, как и всем, что ему преподносила жизнь.